Оба наклонились, чтобы посмотреть на крепкого мужчину в темном костюме. Он стоял на ступеньках перед зданием федерального суда города Нью-Йорка.

— Кто это? — спросил Ларедо.

— Бруно Винченцо.

— Бруно Винченцо? А какое он имеет отношение к моей семье?

Ларедо слегка сдвинул картинку вверх, и появилась надпись под фотографией.

— Винченцо являлся известным деятелем мафиозной семьи Кастеллано. Он был осужден, сдал нескольких человек, отправился в тюрьму, где уже через два месяца получил нож в сонную артерию за свое предательство. Он истек кровью до того, как ему успели оказать помощь, — сказал он.

Пайн в недоумении посмотрела на Блюм.

— Я слишком бестолковая, или тебе удалось что-то в нем увидеть?

— Барри Винсент? Бруно Винченцо? — сказала Блюм. — Ничего не замечаешь?

Пайн быстро пролистала статью.

— Да, но Винсент не мог быть Винченцо. Тут сказано, что он умер в тюрьме в восемьдесят седьмом году. А похищение Мерси произошло через два года.

— У Бруно был младший брат, Ито. Мне удалось найти и его фотографию, — ответила Блюм.

Она перешла на другой сайт.

— Но братья не выглядят похожими.

— Здесь имеется другое сходство, которое покажется тебе любопытным.

Она открыла сообщение, полученное по электронной почте.

— Я знаю, что ты попросила Макса Уоллиса поискать Барри Винсента. И когда узнала о существовании братьев Винченцо, позвонила ему. Он обратился в архив отдела транспортных средств, ему удалось найти Барри Винсента, и он прислал мне файл. Это была копия водительских прав, выданных в штате Джорджия в начале восемьдесят девятого. На имя Барри Винсента. Парня, который подрался с твоим отцом. Выглядит знакомым?

Пайн посмотрела на фотокопию, потом сравнила ее с фотографией Ито Винченцо.

— Господи, — пробормотала она. — Ито Винченцо и есть Барри Винсент. — Она взглянула на Ларедо. — Проклятье, почему никто не догадался сделать этого раньше?

— Только не надо на меня смотреть, — проворчал Ларедо. — Я тогда учился в третьем классе.

— Ито держался в стороне, я полагаю, — ответила Блюм. — И пробыл здесь совсем недолго. В результате его никто не запомнил, за исключением Майрона Прингла.

— Он приехал сюда много лет назад, чтобы отомстить за брата, — сказала Пайн.

Блюм кивнула.

— Очевидно.

— Но как он сумел нас найти? Откуда мог узнать, что моя мать имеет какое-то отношение к Нью-Йорку и мафии? Лайнберри сказал мне, что она никогда не давала показаний в суде. Она работала под прикрытием и носила прослушку.

— Что? — воскликнул Ларедо.

— Я забыла. Не успела тебе рассказать о содержании разговора с Лайнберри.

Следующие несколько минут она потратила на короткий отчет.

— Сомневаюсь, что у нас есть способ выяснить, как он обнаружил, что твои родители перебрались в Андерсонвилль. Если только мы не сумеем отыскать этого типа Ито, и тогда он расскажет нам правду.

— Но почему он просто не убил нас обеих? Мафия уже пыталась это сделать.

— Возможно, Ито Винченцо не умел убивать. Мне так и не удалось обнаружить его связей с мафией. Я полагаю, он это сделал ради брата. Очевидно, Ито винил твою мать в том, что случилось с Бруно.

— В том, что произошло с Бруно, виноват лишь он сам. Если его брат не собирался меня убивать, а хотел только, чтобы я потеряла сознание, может быть… он не причинил вреда Мерси.

— Такой вариант возможен. Но тут нет никакой уверенности.

— Ты можешь надеяться, Этли, — сказал Ларедо. — Но я бы не особенно на это рассчитывал.

— Да, я понимаю, с тех пор прошло очень много времени.

— Нам необходимо отыскать Ито Винченцо, — сказала Блюм. — Я могу начать изучение баз данных, делать телефонные звонки и рассылать сообщения по электронной почте.

— Я также могу этим заняться, — вызвался Ларедо, но Пайн подняла руку.

— Ты находишься внутри системы, Эдди. И я не позволю тебе искать из-за меня неприятности на свою голову. Так что пусть займется Кэрол, а мы проверим некоторые вещи, которые нам удалось узнать сегодня.

— И прежде всего — выясним, где, черт возьми, Майрон Прингл, — сказал Ларедо.

Но Пайн его не слышала. Теперь, когда стало очевидно, что Барри Винсент/Ито Винченцо похитил Мерси и едва не убил ее саму, в ее сознании зазвучали слова Майрона Прингла:

«Он сказал, что мой отец убил одну дочь и едва не убил другую». Значит, он убил Мерси?

Пайн сидела, чувствуя, что ее тело онемело.

Глава 68

Пайн проснулась на следующее утро после практически бессонной ночи. Она едва успела выйти из душа, когда звякнул ее сотовый.

Пришло электронное послание судмедэксперта с ответом на один из ее вопросов.

Она уселась на кровати и прочитала короткий, но детальный отчет.

Повреждение амулета со святым Христофором было вызвано, по мнению судмедэксперта, ружейным выстрелом. Она обнаружила пороховые ожоги и частичный след дроби. И, повинуясь импульсу, обработала амулет люминолом, который должен был показать следы крови. И она их нашла. Они не соответствовали группе крови Фрэнки Гомеса.

Она не понимала, что это значит.

Пайн позвонила в больницу, чтобы узнать о состоянии Джека Лайнберри. Оно не изменилось, и это было хорошей новостью, как ей объяснили. Там рассчитывали, что с каждым днем он будет становиться сильнее.

Она отложила телефон, оделась и задумалась, что делать дальше.

Им требовалось как можно скорее найти Майрона. Пайн опасалась, что он почувствовал опасность и решил сбежать. С его деньгами он мог уже находиться в другой стране, воспользовавшись частным самолетом. Но, когда она в последний раз с ним разговаривала, он выглядел совершенно спокойным. Если его что-то и тревожило, то сама Пайн, и информация о ее семье, которую она постепенно находила — в особенности о матери.

Быть может, его исчезновение никак не связано с ощущением, что вокруг него смыкаются стены. Но если он убийца, то сейчас мог готовить следующее преступление.

Пайн подошла к окну, посмотрела на главную улицу и увидела, как мужчины, одетые в военную форму времен Гражданской войны, расхаживают по тротуару. Некоторые держали в руках ружья, другие — свернутые спальные мешки, третьи — боевые знамена. Люди собиралась на обеих сторонах улицы. В это утро должен был состояться парад.

Она знала, что многие реконструкторы весьма серьезно относятся к своим костюмам и снаряжению, и даже к форме пуговиц и материалу, из которого они сделаны. Пайн никогда не испытывала энтузиазма по поводу воссоздания сражений той войны, но, если подобные мероприятия приносили городу столь необходимые туристические доллары, в них не было ничего плохого. Чтобы выжить, маленькие городки должны делать все, что в их силах.

Как и люди.

Она легла на кровать и посмотрела в потолок.

Все эти годы ее мать знала правду. Даже если Джулия или Аманда, или как там еще звучало ее настоящее имя, не понимала, кто такой Барри Винсент или зачем он здесь, она прекрасно знала свое прошлое. Знала, что все они оставались мишенями. Очевидно, даже полицейская система Соединенных Штатов не могла их защитить. И все же она отправилась на вечеринку к соседям, оставив на всю ночь маленьких дочерей без защиты.

Внезапно Пайн села на постели, словно кто-то хлестнул ее кнутом. Она не испытала озарения или откровения; ее охватил гнев, такая раскаленная добела ярость, какой прежде она не испытывала никогда. И она была направлена против ее собственной матери.

Потихоньку Пайн успокоилась — но слишком медленно, чтобы это можно было назвать настоящим успокоением. Она ощущала слабость и тошноту, схватила с тумбочки бутылку с водой и осушила ее так быстро, что часть воды полилась по щеке. Она вытерла лицо рукой и поставила бутылку на место.

«Возьми себя в руки. Это непродуктивно. Ты больше не беспомощная маленькая девочка. Ты агент ФБР — так начинай вести себя соответственно».

Зазвонил ее телефон. Пайн не узнала номера, но ответила.