— Спасибо, — проронила она. Пригубила чая и откусила крохотный кусочек крекера, наконец потупив взор.

Пока Монтгомери была занята этим, Джеймисон оглядела комнату, задержав взгляд на стоячей вешалке для пальто. На сей раз она не удивилась.

— Какое вам дело до денег по страховке? — поставив чашку, спросила Монтгомери.

— Томми также сказал, — поведал Декер, — что вы планируете переехать отсюда туда, где он в конце концов пойдет в колледж. Что вы собираетесь купить дом и больше не работать.

После довольно долгого молчания Монтгомери пренебрежительно махнула рукой:

— Да он еще мальчонка. Сам не знает, что городит. Я действительно планирую перебраться туда, где он пойдет в колледж. Но работать мне придется. И черта лысого я куплю дом. Тридцати тысяч долларов маловато, чтобы сидеть дома и бить баклуши.

— Значит, вам придется работать?

— Вы что, не расслышали? Да, мне придется работать. Я что, похожа на богачку? Я всю жизнь вкалывала до опупения, до потери пульса. Вот если Томми пробьется в НФЛ, тогда уж он обо мне позаботится.

— Я бы на это не ставил, — подал голос Марс. — Тут один шанс на миллион.

— Вы-то играли в футбол, как я слыхала, — смерила она его взглядом.

— Это жестокий спорт. Велите Томми лучше стать доктором или адвокатом. Тогда его ждет куда более здоровая жизнь на пенсии.

— Не сомневаюсь, что вы злитесь на моего муженька, но он же сознался. Только потому вас и выпустили из тюрьмы.

— Только из-за него я и попал в тюрьму, — парировал Марс. — Он убил моих родителей. Так что, уж извините, благодарности я не чувствую.

Тряхнув головой, она проворчала что-то вроде: «Ну, народ».

Декер удержал Марса, готового вскочить на ноги, положив тяжелую ладонь ему на плечо и спросив Реджину:

— Когда вы получите страховку?

— А вам-то что до того?

— Я сказал вам, что у меня всего несколько вопросов, миссис Монтгомери. Чем быстрее вы на них ответите, тем быстрее мы удалимся. Обратное тоже верно.

Взяв чашку, она сделала глоток чая, съела крекер и наконец сказала:

— Надо сперва подать исковое заявление. Это может занять несколько дней, возможно, неделю. Уж что-что, а доказательства его смерти налицо.

— Верно, — поглядев на Джеймисон, Декер кивнул.

— Красивые часы, — указала Алекс на запястье Монтгомери. — «Картье», не так ли?

— Нет, где там, — Монтгомери поспешно прикрыла их другой рукой.

— На циферблате написано «Картье», — указала Джеймисон.

— Я взяла их баксов за десять, — Реджина посмотрела на запястье.

— Где?

— Забыла.

— Распространение контрафакта противозаконно, — заявил Декер.

— Так найдите того, кто их продал, и арестуйте.

Встав, Амос прошел на кухню, отдернул занавес, поднял сложенные там коробки, принес их в комнату и поставил на пол.

— Какого черта вы творите?! — взвилась Монтгомери, встав во весь рост. — Не имеете права! Это мое!

— «Шанель». «Нейман Маркус». «Сакс». «Бергдорф Гудман». «Джимми Чу». Очень хорошие вещи. И очень дорогие.

— А это «Эрмес», — указала Джеймисон на сумочку, висящую на вешалке у двери. — Мне бы такую, да не по средствам.

Хозяйка побелела, как плат.

— Это все подделки. Настоящие мне не по карману.

— А я и не знал, что поддельщики поставляют свой товар в коробках с названиями торговых марок на боку, — промолвил Декер. — Обычно их продают на улицах.

На это Монтгомери не отозвалась ни словом. Сделала еще глоток чая и съела еще крекер.

— Можно заглянуть в коробки? — спросил Амос.

— Нет!

— Почему?

— У вас есть ордер на обыск?

— На самом деле он мне и не нужен.

— Почему это? — вытаращила она глаза.

— Я был офицером полиции, но сдал жетон.

— Но вы же из ФБР!

— Как гражданский служащий, а не агент. Никакого значка не получал и никакой присяги не приносил.

Несмотря на протесты Монтгомери, Декер открыл коробки и сфотографировал их содержимое камерой своего телефона. Потом подался вперед, оказавшись лицом к лицу с Монтгомери на расстоянии пары-тройки дюймов:

— Мы легко можем отследить все эти покупки. А поскольку вы уже сказали нам, что еще не получили страховую выплату, она источником средств быть не может. Так почему бы не сказать нам правду, миссис Монтгомери? Как вы разжились деньгами?

— Не пойму, что за чертовщину вы несете!

— Вы правда хотите разыграть все подобным образом?

— Убирайтесь из моего дома!

— Кто-то заплатил вам, чтобы ваш муж солгал и сказал, что убил моих родителей, — проговорил Марс. — Кто это был?

— Кем ты себя вообразил, черт побери, разговаривать со мной подобным тоном?! — поглядев на него, яростно огрызнулась она. — Ты всего-навсего…

— Кто? — перебил Марс. — Цветной мальчонка, который должен держать рот на замке рядом с добрыми белыми людьми вроде вас?

— Вон из моего дома! — заверещала она.

— Я потерял двадцать лет жизни! — рявкнул в ответ Марс.

Монтгомери перевела взгляд на Декера:

— Выметайтесь из моего дома, пока я не вызвала копов.

— Можете вызывать, — не смутился Амос. — И тогда мы поведаем им, что нам известно. И выясним, что за деньги на вас свалились и почему. И тогда вы в беде по уши. Фактически говоря, отправитесь в тюрьму.

Это ее ошеломило.

— Я не делала ничего дурного.

— Попытка препятствовать правосудию. Преступный сговор. Пособничество убийце и соучастие.

— Я этого не делала!

— Делали — помогая тем, кто убил Марсов на самом деле. А совокупное наказание за все эти преступления означает, что вам не придется утруждаться следовать за сыном в колледж. Кров и стол вам предоставит правительство. — Он на миг примолк. — До конца жизни.

Казалось, Реджина Монтгомери вот-вот опять сомлеет. Сделав несколько глубоких вдохов, она процедила:

— Убирайтесь из моего дома.

— Будь по-вашему, — согласился Декер. — Вернемся завтра. С полицией. — Он извлек телефон. — Скажите «сыр»! — и щелкнул часы «Картье».

— Вон! — взвизгнула она и хотела было бросить в Декера чайной чашкой, но Джеймисон перехватила ее руку, и чашка, выпав из руки на пол, разлетелась вдребезги. Выходя, Амос сфотографировал сумочку «Эрмес».

На улице Джеймисон поглядела на Декера:

— Она адски виновна.

— Да, вот именно. Кстати, очень хорошая работа, Алекс, — похвалил Амос.

— У меня бывают взлеты, особенно когда речь идет о высокой моде, — улыбнулась она.

— Ты прав, Декер, — вставил Марс, — с ней действительно кто-то расплатился.

— Теперь нам осталось лишь выяснить, кто именно.

Глава 24

Декеру снился цветной сон. Это была комбинация комнат, чисел и дней недели, и все это было расцвечено разными яркими оттенками. Для него этот феномен был сравнительно нов. Но, как сказал ему один из врачей в Институте познания, мозг постоянно развивается, и время от времени Амоса будут подстерегать новые переживания.

Но шум продолжал вмешиваться. Он почти выбрался из комнаты и двигался к чему-то новому, темному и загадочному, к головоломке, ждущей решения. Однако шум явился снова, щекоча уши, будто зудение комара. И расстроил все, что Декер пытался сделать.

Наконец, как ныряльщик, покидающий глубины и всплывающий к поверхности, Амос выпутался из цветов, снова вдохнув воздух. Открыл глаза и увидел другой цвет.

От его телефона, лежавшего на прикроватном столике, исходил яркий белый свет. И телефон жужжал.

Приподнявшись, Декер подхватил телефон, увидел, что сейчас три часа ночи, а звонок от Богарта.

— Алло?

— Декер, вы можете встретиться со мной в вестибюле минут через десять?

— А в чем дело?

— В Реджине Монтгомери.

— И что с ней?

— Она мертва.

Через пять минут Декер в вестибюле увидел, как первой вниз спустилась Дэвенпорт, за ней Джеймисон, а минутку спустя широкими шагами вошел и Богарт.