— Курение отнимает десять лет жизни. — Перекатившись на бок, Коллин с удовольствием наблюдал за движениями обнаженной женщины.

— Это уже сделала моя работа.

Закурив, Рассел сделала глубокую затяжку, выпустила дым и забралась обратно в постель, прильнув к Тиму ягодицами. Его длинные мускулистые руки обвили ее, и она удовлетворенно улыбнулась.

— По-моему, пресс-конференция прошла хорошо, согласен?

Она чувствовала, что Коллин думает об этом. Он был совершенно прозрачен. Рассел мысленно отметила, что без темных очков, скрывающих глаза, все люди прозрачны.

— Ну все хорошо до тех пор, пока не выяснится, что произошло на самом деле.

Повернувшись к нему лицом, она провела пальцем вдоль его шеи, нарисовала галочку на гладкой груди. У Ричмонда грудь была волосатая, кое-где волоски уже начали седеть, завиваясь на кончиках. У Коллина же грудь напоминала попку младенца, однако под кожей Рассел чувствовала упругие мышцы. Одним мимолетным движением он мог свернуть ей шею. На какое-то мгновение ей стало любопытно, что она при этом почувствует.

— Ты сам знаешь, что у нас есть проблема.

Коллин едва не рассмеялся вслух.

— Точно, у какого-то типа в руках нож с отпечатками пальцев президента и убитой женщины и с кровью. Я бы сказал, это можно считать очень большой проблемой.

— Как ты думаешь, почему он не дал о себе знать?

Коллин пожал плечами. Сам он на месте этого типа просто исчез бы. Забрал бы добычу и исчез. Миллионы долларов. Каким бы преданным ни был Коллин, он нашел бы, как поступить с такими деньгами. Он бы тоже исчез. На какое-то время. Тим посмотрел на Рассел. За такие деньги снизойдет ли она до того, чтобы отправиться вместе с ним? Затем он снова вернулся мыслями к насущной теме. Быть может, этот тип принадлежит к партии президента, быть может, он за него голосовал… В любом случае зачем навлекать на себя подобные неприятности?

— Возможно, просто боится, — наконец ответил Коллин.

— Существуют пути сделать это анонимно.

— Быть может, этот тип не настолько опытен. А может быть, для него в этом нет выгоды. Или ему просто наплевать. Выбирай сама. Если б он собирался дать о себе знать, то, вероятно, уже сделал бы это. Если это произойдет, мы узнаем об этом достаточно быстро.

Рассел уселась в постели.

— Тим, на самом деле меня это очень тревожит. — Услышав в ее голосе напряжение, Коллин также сел. — Это я приняла решение сохранить нож. Если президент узнает…

Она посмотрела ему в лицо. Правильно прочитав выражение ее глаз, Коллин провел рукой по ее волосам и положил ладонь на щеку.

— От меня он ничего не узнает.

— Знаю, Тим, — улыбнулась Рассел. — Я в этом не сомневаюсь. Но что, если он, этот человек, попытается каким-либо образом связаться с президентом напрямую…

— С какой это стати? — озадаченно спросил Коллин.

Передвинувшись к краю постели, Глория сбросила ноги вниз. Впервые Тим обратил внимание на маленькую красноватую родинку у нее на шее, размером с половину цента. Затем он заметил, что Рассел дрожит, хотя в комнате было тепло.

— С какой стати ему так поступать, Глория? — Коллин придвинулся к ней ближе.

Она заговорила, обращаясь к стене спальни:

— А тебе не приходило в голову, что этот нож является самым дорогим предметом в мире? — Повернувшись к Тиму, она погладила его по волосам, с улыбкой глядя на его недоуменное лицо, постепенно прояснившееся.

— Шантаж?

Глория молча кивнула.

— Черт побери, но как можно шантажировать президента?

Встав, Рассел накинула на плечи свободный халат и налила себе выпить из почти пустого графина.

— Должность президента не защищает от попыток шантажа, Тим. Черт возьми, в этом случае просто теряешь гораздо больше… или приобретаешь.

Медленно помешав коктейль, она села на диван и запрокинула стакан, вливая в горло согревающую, успокаивающую жидкость. В последнее время Глория стала пить гораздо больше обыкновенного. Не то чтобы ее игра от этого стала хуже, но нужно следить за собой, особенно на таком уровне, в столь критический момент. Впрочем, Рассел решила, что следить за собой можно будет завтра. Сегодня же, под тяжестью политической катастрофы, давящей на плечи, в постели с молодым привлекательным мужчиной она выпьет. Рассел чувствовала себя на пятнадцать лет моложе. Каждое мгновение, проведенное с Коллином, заставляло ее чувствовать себя все более красивой. Она не забудет свою главную цель, но кто сказал, что ей нельзя получить немного удовольствия?

— Что ты от меня хочешь? — Тим вопросительно посмотрел на нее.

Рассел давно ждала этого. Ее молодой, красивый агент Секретной службы. Современный благородный рыцарь на белом коне, о каких она, выпучив глаза, читала в детстве. Глядя Коллину в лицо, Глория опустила стакан. Другой рукой она медленно стащила халат и уронила его на пол. Времени достаточно, особенно для тридцатисемилетней женщины, у которой еще никогда не было серьезных отношений с мужчиной. Времени хватит на все. Алкоголь приглушил страх, заставив забыть об осторожности. Все это требовалось ей в огромном количестве. Но только не сейчас.

— Ты можешь кое-что сделать для меня. Но я расскажу тебе об этом утром.

Улыбнувшись, она улеглась на диване и протянула руку. Коллин послушно встал и подошел к ней. Через какое-то время единственными звуками остались перемежающиеся стоны и настойчивый скрип изнемогающего под избыточным весом дивана.

В квартале от дома Рассел Билл Бёртон сидел в неприметном «Боннвиле» своей жены, нянча между коленями банку диетической «Кока-колы». Время от времени он поглядывал на дом, куда его напарник зашел в 00 часов 14 минут и где Билл успел мельком увидеть главу президентской администрации в наряде, указывающем на то, что этот поздний визит отнюдь не деловой. С помощью телеобъектива Бёртон сделал две фотографии одной сцены. Рассел готова будет пойти на убийство, чтобы заполучить эти снимки. Свет в доме последовательно переходил из комнаты в комнату до тех пор, пока не достиг восточного крыла, где драматично погас.

Бёртон посмотрел на спящие фары машины своего напарника. Малыш совершил большую ошибку, придя сюда. Это конец карьеры, возможно, не только для Коллина, но и для Рассел. Бёртон мысленно вернулся к событиям той ночи. Коллин бегом возвращается в дом. Рассел бледная, как полотно. Почему? За всей этой суматохой Билл не удосужился спросить. А затем они бежали через кукурузное поле за человеком, которого не должно было быть там, но который, черт побери, определенно там был…

Однако Коллин неспроста возвращался в дом. И Бёртон решил, что настала пора выяснить, какая у него была причина. Его не покидало смутное ощущение назревающего заговора. Поскольку сам Бёртон был исключен из числа участников, естественно, он заключил, что не будет в выигрыше от этого заговора. Ни на одно мгновение он не верил в то, что Рассел интересует исключительно то, что спрятано у его напарника за ширинкой. Она не такая, тут не может быть никаких сомнений. Все, что делает, она делает с какой-то целью, с важной целью. А смачно потрахаться с молодым кобелем — эту цель нельзя считать достаточно важной.

Прошло еще два часа. Бёртон взглянул на часы и тотчас же напрягся, увидев, как Коллин вышел на улицу и медленно направился к своей машине. Когда он проезжал мимо, Билл пригнулся, стыдясь того, что следит за своим товарищем. Подмигнув поворотником, «Форд» покинул квартал дорогого жилья.

Бёртон оглянулся на дом. В окнах одной из комнат — вероятно, гостиной — вспыхнул свет. Было уже поздно, но у хозяйки дома, похоже, еще оставались силы. В Белом доме ходили легенды о ее работоспособности. У Билла мелькнула мысль, проявляет ли она ту же самую выносливость в постели. Две минуты спустя улица опустела. В доме по-прежнему горел свет.

Глава 12

Громко ревя двигателями, приземлившийся самолет затормозил на короткой ленте бетона, составляющей взлетно-посадочную полосу Национального аэропорта, тотчас же свернул влево в нескольких сотнях ярдов от крошечного затона Потомака, заполненного толпами любителей покататься в выходные на лодках, и подкатил к девятому выходу. Сотрудник службы безопасности аэропорта, занятый группой возбужденных туристов, увешанных фотоаппаратами, не обратил внимания на быстро прошедшего мимо мужчину в годах. Впрочем, он его все равно не опознал бы.