— Я не могу сказать, что была в восторге от желания Джона заняться политикой. Я имею в виду, что у него не было шансов, и мы все это знали. И моя семья… — Кэтрин запнулась.

— Не одобряла решения Бруно? — подсказал Кинг.

— Моя семья не занимается политикой. У нас незапятнанная репутация. Мою мать чуть не хватил удар, когда я вышла замуж за прокурора, причем из совершенно других слоев общества да еще на десять лет старше меня. Такие вещи в наших кругах воспринимаются без особой симпатии. Но я люблю Джона. Мне приходилось искать компромиссы, а это было нелегко. Он был успешным юристом, ему поручали самые сложные дела сначала в Вашингтоне, а потом в Филадельфии, где мы и познакомились. Джон приобрел известность по всей стране. Общаясь с политиками в округе Колумбия, он, видимо, захотел бросить им вызов, и это желание не остыло даже после переезда в Филадельфию. Я не разделяла политических амбиций Джона, но я его жена и открыто поддерживала своего мужа.

— Вы не можете даже предположить, кто именно мог желать зла вашему мужу? — осведомилась Джоан.

— За исключением тех, против кого он выступал в суде в качестве обвинителя, нет. Ему угрожали смертью не раз, но в последнее время никаких угроз не было. После филадельфийской прокуратуры он несколько лет занимался частной практикой и только потом пошел в политику.

— А на какую фирму он работал?

— Филадельфийское отделение вашингтонской фирмы «Добсон, Тайлер и Рид». Ее офис находится на Маркет-стрит в центре города. Очень респектабельная фирма.

— А чем конкретно он там занимался?

— Джон не говорил со мной о делах. А я никогда не спрашивала. Мне это неинтересно.

— Судя по всему, его работа была связана с выступлениями в суде?

— Мой муж очень любил выступать публично. Так что скорее всего да.

— И он никогда не делился с вами своими тревогами?

— Джон считал, что кампания проходила достаточно успешно. Он не питал иллюзий, что может победить. Его целью было донести до избирателей свою позицию.

— А чем он собирался заняться после выборов?

— Мы никогда об этом не говорили. Я всегда считала, что он вернется в «Добсон и Тайлер».

— А вы можете что-нибудь сказать о его взаимоотношениях с Биллом Мартином?

— Джон иногда упоминал его имя, но они работали вместе еще до меня.

— И вы понятия не имеете, почему у вдовы Билла Мартина могло возникнуть желание с ним встретиться?

— Нет, не имею. Как я уже говорила, они работали вместе до нашей свадьбы.

— Для вас обоих это первый брак?

— Для него — да, для меня — нет. — Кэтрин ограничилась только этой информацией.

— У вас есть дети?

— Трое. Для них похищение Джона стало настоящим ударом. Как и для меня. Я хочу, чтобы Джон вернулся. — Она всхлипнула, и Джоан протянула ей платок.

— Мы все этого хотим, — заверила ее Джоан, думая, в частности, о миллионах, которые должна получить за удачный исход расследования. — И я не остановлюсь, пока не добьюсь своей цели. Спасибо. Мы будем держать вас в курсе.

Бывшие агенты вышли из дома и направились в аэропорт.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросила Джоан, пока они ехали. — Что тебе подсказывает чутье?

— Первое впечатление — эта тетка знает больше, чем говорит. Но то, о чем она умалчивает, может не иметь ничего общего с похищением Бруно.

— Или, наоборот, может иметь к этому самое прямое отношение.

— Она не в восторге от его политической карьеры, но какой жене это нравится? И у нас нет оснований считать, что она не любит своего мужа. Все деньги — ее. Она ничего не выигрывает от его похищения. И если потребуют выкуп, ей придется заплатить хотя бы часть.

— Но если выкупа не потребуют, ей ничего не придется платить. Она снова будет свободна и сможет выйти замуж за кого-нибудь из своего круга, кто не занимается таким грязным делом, как политика.

— Это верно. В общем, нам пока известно слишком мало, чтобы мы могли сделать правильные выводы.

Джоан открыла папку и углубилась в чтение.

— Нападение на тебя и Максвел произошло в два часа ночи. Я думала, что это только я особенная, а ты, оказывается, оставляешь на ночь и других женщин.

— Как и ты, она спала в гостевой комнате.

— А где спал ты сам?

— Кто следующий в нашем списке? — спросил он вместо ответа.

Джоан закрыла папку.

— Пока мы в городе, я бы хотела наведаться в эту юридическую фирму «Добсон и Тайлер», но сначала надо о ней все разузнать. Поэтому следующая — Милдред Мартин.

— А что у нас на нее есть?

— Любящая жена человека, работавшего с Бруно в округе Колумбия. Насколько мне удалось узнать, Бруно как прокурор часто шел на нарушения, а потом уехал, оставив Мартина отдуваться.

— Поэтому вдова Мартина вряд ли высокого мнения о Бруно?

— Это точно. Так вот, у Билла Мартина была неизлечимая форма рака легких, и метастазы поразили даже кости. Ему оставалось жить самое большее месяц. Но для похитителей Бруно такие сроки были слишком расплывчатыми, поэтому ему наверняка помогли отойти в мир иной. — Она полистала документы в папке. — Я получила результаты вскрытия. В мозге было найдено повышенное содержание уровня метанола.

— Ну, если он сильно выпивал, в этом нет ничего необычного. Метанол содержится в виски и вине.

— Верно. И метанол также входит в состав бальзамирующей жидкости.

— И если преступники знали, что вскрытия не будет, а тело Мартина забальзамируют…

— Вот именно! Бальзамирование могло скрыть наличие метанола или по крайней мере ввести медицинского эксперта в заблуждение, если вскрытие в конце концов сделают.

— Идеальное убийство?

— Поскольку мы ведем расследование, то таких преступлений не может быть в принципе, — с улыбкой заметила Джоан.

— И чего ты ждешь от встречи с Милдред?

— Если Бруно изменил маршрут, чтобы встретиться с женщиной, выдавшей себя за Милдред Мартин, то он наверняка думал, что настоящая Милдред располагала какой-то важной для него информацией. Насколько я могу судить, Джон Бруно никогда не делал ничего, что не было бы выгодно лично ему.

— А с чего ты взяла, что Милдред станет с нами откровенничать?

— Потому что, по моим сведениям, она на манер своего покойного мужа большая любительница выпить и к тому же обожает общаться с привлекательными мужчинами, которые оказывают ей внимание. Поэтому хорошо бы тебе снять бинты — у тебя такие красивые волосы.

— А что будешь делать ты?

Она одарила его милой улыбкой.

— Играть роль бессердечной стервы. В этом мне нет равных.

Глава 40

После приземления Кинг и Джоан взяли машину напрокат и к вечеру добрались до дома Милдред Мартин. Это было скромное жилье в небольшом районе, в какие обычно переезжают люди после выхода на пенсию, будучи стеснены в средствах. Дом располагался в пяти милях от похоронного бюро, где похитили Джона Бруно.

Они позвонили в дверь и даже постучали, но никто не отозвался.

— Не понимаю, я же звонила и договаривалась, — развела руками Джоан.

— Давай обойдем дом и посмотрим задний двор. Ты говорила, что она любительница выпить. Может, она как раз там предается любимому занятию.

Они так и сделали и действительно обнаружили Милдред на маленьком заднем дворике с неровной, покрытой мхом почвой. В легком ситцевом платье и шлепанцах она сидела за столиком из прутьев с бокалом в одной руке и сигаретой в другой и любовалась садом. Ей было лет семьдесят пять, лицо изборождено морщинами, что обычно бывает у заядлых курильщиков и любителей солнца. Из-под крашенных в оранжевый цвет волос проглядывали седые корни. В воздухе ощущался сильный аромат цитронеллы, исходивший из-под стола от плошки с каким-то веществом, над которой вился дымок.

— Мне нравится проводить здесь время, — сказала Милдред после знакомства с гостями. — Даже несмотря на комаров. В эту пору в саду очень красиво.

— Мы весьма признательны, что вы нашли для нас время, — вежливо заметил Кинг. Он послушался Джоан и снял бинты с головы.